И цвет, и песня

Несомненно, любителям известно, что канарейка – пересмешник, но многие разводят руками: плохое перенимают сразу, а «тройник» несколько лет подставить не могут. Хотя канарейка и пересмешник, но есть целый ряд моментов (строй песни, некоторые колена, манера пения и т.д.), которые довольно стойко передаются по наследству.

Любители цветных канареек убедились, что бесполезно их красных красавцев учить хорошей овсяночной песне. К тем хорошим коленам, которым они научаться, будут добавлены наследственные, полностью обесценивающие песню.

      Утвердилось правило, что нельзя скрещивать птиц разных напевов – ничего хорошего не выйдет. Для получения ценных певцов нужно лучших самок скрещивать с лучшими самцами данного напева.

      К великому сожалению, эти положения были преданы забвению. Современный любитель спаривает самку, если она ему нравиться по экстерьеру, с самцом, отобранным по тому же принципу. И ведь надеется получить хороших певцов от случайных родителей… Но самое любопытное заключается в том, что иногда получает при этом не только хороших, но и отличных певцов. Любитель забывает, сколько он отбраковал певцов, а показывает всем своего отличного, полученного от плохих родителей.

        И продолжают любители спаривать случайных самок со случайными самцами. Так самцов и делят – на певцов-учителей и «спусковых» (то есть для спаривания).

В Москве проводятся раздельные конкурсы канареек – по экстерьеру (окраске) и по песне. Долгое время белая птица участвовала только в первом конкурсе, а потом вдруг запела. В чем же дело? Не буду вдаваться в рассуждения, а просто поделюсь результатами своих экспериментов, которые дали ответы на многие вопросы, в том числе и на этот.

        Но вначале следует вспомнить, как испокон веков любители учат канареек петь. Как только определяться молодые самцы, их рассаживают по отдельным клеткам, которые помещают в так называемый учебный шкаф. Во время обучения молодые самцы сидят во мраке или в полной темноте.

        Из индивидуального шкафчика берут «учителя», который тут же начинает петь, а любитель следит, чтобы он не допустил ошибок в песне. Если «учитель» ошибается, любитель его наказывает «палкой» - пугает пером, листком бумаги или рукой. У любителей даже бытует выражение «сидеть с палкой».

        Когда молодые самцы выходят «на прорыв», они начинают петь сначала вполголоса, а потом и полным голосом. Любитель выставляет их по одному из шкафа и прослушивает. Если птица набрала достаточное количество колен, то с ней начинают работать, если нет, ее оставляют в шкафу или отбраковывают. В чем заключается работа с птицей? В выработка условного рефлекса на исполнение в определенной последовательности выученных колен песни.

        Начинают с постановки «запевки» (начала песни). Последовательность остальных колен обычно сцеплена с началом и поддерживается «учителем». Но отработка переходов от одного колена к другому выматывает у любителя нервы: птица может «упираться», «цеплять», «рычать». Да и постановка начала требует терпения.

        Человек, несведущий в канароводстве, не представляет, сколько трудов приходитсязатратить, прежде чем кенар начнет ласкать своей песней слух.

        Но это удовольствие относительное, ибо его получает только человек, который не знает потенциальных дефектов данной птицы. Хозяин же слушает своего певца с настороженным вниманием: не ошибется ли, не допустит ли брака в песне?

        Возьмем такой нередкий случай. Любитель приобрел кенара, отличного певца, призера конкурса. Принес его домой. Освоившись, птица запела… Что такое? Подменили кенара, не иначе. Начало не то, в переходах «рычки». Тут же предъявляют претензии бывшему хозяину, но при нем птица поет так, как пела на конкурсе. Все это парадоксы, но объяснимые.

        Как учить птицу петь, руководств нет. Хороших певцов можно встретить только у опытных любителей. Массовый любитель устремляется на рынок, а там – сплошной брак, «отходы производства». Получается парадокс. Чем больше любителей, тем хуже песня. Размножается-то отбракованная птица.

        Можно ли улучшить песню канареек в массовых масштабах? Вот это соображение и толкнуло меня на эксперимент, который продолжался семь лет. И мне кажется, что его результаты будут очень полезными для любителей. Для этого нужно забыть о доморощенных методах и повернуться лицом к науке.

        Известно, что красная птица всегда «кноррит», а гибриды канарейки со щеглом – «щеглят». Почему? Какую роль играет непоющая самка в формировании песни, а какую самец?Есть ли колена, которые передаются по наследству?

        Опыт первый. Чистопородная красная самка была скрещена с хорошо поящим самцом (зеленого, желтого, белого цвета). Молодые самцы, полученные от этого скрещивания, в разной степени усваивали колена песни отца, но откуда-то взялась и «кнорра». Эксперимент неоднократно проверялся –результат был тот же: все молодые самцы пели с браком, свойственным красной птице. Следовательно, это колено получено по наследству от самки. Это уже сам по себе очень интересный факт. Причем это плохое, с точки зрения любителей, колено оказалось весьма «живучим».

        Можно сделать вывод: самка должна происходить от столь же хороших певцов, как и самец.

        Опыт второй. Чистокровного красного самца я скрестил с самкой родители и прародители которой были хорошими певцами. Как только самка села на яйца, красный самец был удален из помещения. Молодые самцы, полученные в результате этого скрещивания, пели так же, как и в первом опыте.

        Вывод: для получения хорошего певца и самец должен иметь песню без наследственных пороков. Но ведь это было известно в прошлом веке!

        Хотелось определить генетический механизм передачи «кнорры» по наследству.

        Ген, ведающий наследственным коленом, находится в хромосоме. А можно ли узнать, в какой именно?

        Я продолжил опыты.

        Опыт третий. Самцы, полученные в результате первого опыта, были скрещены с хорошими самками. Был очень интересный результат: часть молодых самцов пела хорошо (без «кнорры»), а часть – с «кноррой». В чем дело? Ведь во втором опыте от плохого самца были получены только плохие певцы!

        Опыт четвертый. На этот раз я скрестил самок, полученных в результате первого опыта, с хорошим самцом.

        Результат? Все самцы – без «кнорры»! Почему же?

        Если способность передавать какое-то колено сцеплено с определенной хромосомой (а они парные), то результаты третьего и четвертого опыта должны быть одинаковыми. А они оказались разными. Работа зашла в тупик.

        Прошло три года, прежде чем я смог удовлетворительно объяснить этот факт. Коль скоро в результате опытов получаются такие расхождения, следовательно, должны быть хромосомы непарные. Ерунда получается. Но, стоп! Ведь половые хромосомы у самки непарные – XY, а у самца парные – ХХ. И если способность передавать наследственное колено сцеплена с Х-хромосомой, то все очень хорошо объясняется.

        У самки яйцеклетки могут иметь или Х-хромосому, или Y-хромосому. А у самца сперматозоиды – только Х-хромосому.

Если самец чистокровный красный, то у него обе Х-хромосомы должны нести «кнорру», а у самки только одна Х-хромосома несет этот признак. Можно составить такую схему описанных выше опытов.

Первый опыт. Самка красная х хороший самец.

Это гаметы. Возможные варианты оплодотворения:

Х^кХ – ХY – Х^кХ – ХY, но  Х^кХ – самцы, а ХY – самки. Так как Х^к доминирует (отсюда и «живучесть» брака) над Х, значит, все самцы будут иметь в песне «кнорру».

У самок (ХY) «кнорры» нет. Вот и объяснение различий в результате третьего и четвертого опытов.

Третий опыт. Хорошая самка х самец от первого опыта.

Половина самцов должна иметь в песне «кнорру», другая половина – нет. Половина самок несет этот признак, половина – нет.

Четвертый опыт. Самка от первого опыта х хороший самец.

XX –XX– XY– XY

Ни один из самцов и ни одна из самок «кнорры» иметь не могут, ибо у самок от первого опыта Х^к нет.

Вот этого-то наши прапрадеды не знали!

Теперь легко ответить на вопрос, почему запели белые канарейки?

Когда тридцать лет назад привезли в нашу страну белых канареек, было известно, что для того чтобы получить белых птенцов необязательно (и даже нежелательно), чтобы оба родителя были белыми. Можно белых скрещивать и с лимонными, и с белесыми. Любителей это очень устраивало, так как белых птиц было мало. Естественно, скрещивали и желтых «русских» самцов с белыми самками и белых самцов с «русскими» самками. В результате этих стихийных скрещиваний и отбора появилась белая птица, которая могла конкурировать с лучшими певцами. Но на это ушло лет пятнадцать, а вот как это выглядит в опыте.

В первый год белая самка скрещивается с хорошим желтым певцом. На следующий год белых самок от этого спаривания скрещивают с хорошими желтыми певцами. Вот и все! В результате скрещивания ни у самцов, ни у самок «кнорры» не будет, но может появиться «чавканье», над устранением которого следует поработать. (К счастью, «чавканье» оказалось также наследуемым коленом. Как оно наследуется и как от него избавиться, рассказано в журнале «Птицеводство» № 1 за 1980 год).

Ну а как же обстоит дело с красной птицей? Будет ли она петь?

Нужно красных самок скрещивать с хорошими лимонными певцами. Самок, полученных в результате этого спаривания, опять скрестить с хорошими желтыми певцами, а потом самцов и самок, полученных от этих скрещиваний, скрещивать между собой и отбирать наиболее ярких самцов и самок (петь самцы будут без «кнорры»).

Далее, как говорится, дело техники: скрещивать ярких хороших певцов с наиболее красными самками. Вот тогда и будут хорошо поющие красные канарейки. На это при хорошо поставленном эксперименте уйдет не более пяти лет. 

Е. Даревский

Научный сотрудник Института общей генетики АН СССР

Журнал "Птицеводство", №7, 1982 год